Но, прежде чем отправляться в духовный мир, нужно было решить, на чьей стороне мне сражаться. В противном случае там на меня бы набросились все.

Бомларгу хотели присвоить себе три Мудреца: Гипнос — злейший враг и соперник Понтифика Громовой Небесной Воли, Сальваронт, который, насколько мне было известно, с Понтификом находился во вполне дружеских отношениях, и Светлейший Князь, с которым у начальника босса Алистера отношения были относительно нейтральные.

Соответственно, в зависимости от того, на чью сторону я встану, и кому помогу, впоследствии, по мере роста моей силы и значимости для армии, я мог рассчитывать на косвенное влияние в том числе и на владения Понтифика.

Так что Князь отпадал сразу. Его владения находились практически на противоположном от Понитифика конце Земель, и даже если бы я встал на его сторону, никакой выгоды бы не получил. А ещё мне не нравилось чересчур пафосное и отдающее синдромом восьмиклассника имя.

Оставалось решить, помочь стороннику Понтифика, либо же его врагу. И, с учётом того, что Понтифик был первым из Мудрецов Земель, кто решил меня прикончить, а также, судя по отданному Алистеру приказу, самым настойчивым, на самом деле особый выбор даже не стоял.

В Землях, в отличие от Содружества, расизм не просто существовал, он цвёл и пах. Сложилось так, что почти все Мудрецы относились к разным расам, и естественным образом за тысячи лет истории их владения притянули к себе большинство представителей тех же рас, и оттолкнули всех остальных.

Понтифик Небесной Громовой Воли был человеком, и в его владениях людей было больше девяноста процентов населения. Остальные же расы активно притеснялись и, по факту, их представители находились на положении едва ли не рабов.

Алистеру был полуэльфом, так что по идее должность в секретной службе ему в принципе не грозила. Однако благодаря разбавленной крови единственным его внешним отличием от человека были слегка заострённые уши, и он смог это «исправить», попросту отрезав эти самые кончики и аккуратно заживив ранки.

Гипнос, наоборот, был эльфом. И по идее мне в его владениях не должны были быть рады. Однако у меня были два аргумента, способные справиться с этим.

Во-первых, война. Я собирался сказаться наёмником, для которых, тем более в рамках активных боевых действий, всегда делали значительные послабления. Так что теоретически я мог бы преуспеть вне зависимости от того, чью сторону бы выбрал.

А во-вторых, тот факт, что моё тело было материальным только наполовину. На другую половину оно состояло из чистой мировой ауры, которой я отлично умел манипулировать.

Это не была маскировка, какую использовал Алистер. Превратиться в женщину или кардинально изменить телосложение, рост или лицо я не мог. Настолько гибкими мои возможности не были.

Тем не менее, в моём превращении были и плюсы. Самый очевидный — сохранение прежнего уровня боевой мощи. А также такая трансформация не отменилась бы, если бы меня вырубили, и не могла быть никак обнаружена. Так что в данном случае это было даже выгоднее.

Правда, был и ещё один ощутимый минус. Моё превращение было очень болезненным. Впрочем, мне к этому было не привыкать.

Глубоко вдохнув, готовясь к пронизывающей всё тело боли от перестройки мышц и костей, я начал постепенно вылепливать из себя эльфа. Заострил и удлинил уши, насколько смог, «сдул» мышцы, сузил плечи, грудную клетку и таз, вытянул конечности и пальцы, придал чертам лица утончённый вид, убрал бороду и усы, отрастил волосы до пояса.

Глобально ничего не изменилось. Эллиса или Руби без труда узнали бы во мне меня. Но за человека в Землях меня бы теперь никто не принял.

Эльфом я тоже стал не совсем правильным. Достаточно иссушить мышцы и сжать кости не удалось, так что по сравнению с другими представителями расы я должен был выглядеть настоящим богатырём. Да и уши были в лучшем случае на две трети нормальной длины.

Однако все расы Земель Небесного Грома могли иметь детей друг от друга. И хотя полноценные полукровки обычно не принимались ни одной из сторон, если твоя прапрабабка согрешила с водолазом, а в остальном ты оставался вполне православным эльфом, косо почти никто из чистокровок на тебя бы не смотрел.

Так что я вполне мог рассчитывать на принятие со стороны гипносцев. Особенно если мне удастся хорошо проявить себя в бою.

Моим и Алистера ребятам, среди которых не было ни одного эльфа или хотя бы того, кто походил бы на эльфа, при этом, к сожалению, всё равно оставалось рассчитывать лишь на преимущества статуса наёмников.

Но, думаю, командующие армии Гипноса, если только они не полные идиоты, не станут отказываться от пополнения в лице двенадцати Магистров не самых низких стадий. Да и я сам, опять же, если покажу себя, смогу замолвить словечко.

Отдышавшись после перестройки, я перешагнул через невидимую грань между мирами, тут же ощутив на себе обжигающе горячее пламя чьей-то магии. Активировав аспект льва, я смахнул с себя язычки огня, и расширил восприятие, чтобы охватить тысячи километров территории, на которых раскинулось сражение.

Вообще, ради такого маленького клочка земли Мудрецы очень вряд ли в принципе отправили бы войска. Причина настолько крупномасштабных боевых действий в новостях о Бомларге не упоминалась, вернее, говорилось, что она неизвестна.

Но для меня сейчас это было абсолютно не важно. Наоборот, я был очень благодарен Гипносу, Светлейшему Князю и Сальваронту за то, что они ни с того ни с сего начали самую настоящую войну из-за территории, не годящейся даже на статус городской области.

Ведь здесь я получил возможность, впервые за не знаю сколько лет, вступить в сражение между существами сравнимого с моим, а то и превосходящего мой уровня.

Не забывая держать в голове форму разных армий: серо-белую у гипносцев, зелёно-жёлтую у княжеских, и густо-синюю у русалок Сальваронта — я всё-таки ориентировался в первую очередь на расу. Четыре конских ноги или рыбий хвост — значит можно мочить.

И, как и ожидалось, этот принцип оказался вполне рабочим.

Покрыв тело ледяной бронёй и запустив носиться по её поверхности грозовые разряды, я бросился в атаку, в первое же мгновение пробив кулаком грудь замешкавшегося на мгновение из-за моего внезапного появления кентавра.

Впрочем, подобный моментальный успех повторить уже не удалось. Другие Магистры вражеских фракций быстро определили во мне эльфа и сторонника Гипноса, и на меня обрушился шквал атак.

Алистер находился на пике пятой стадии, но по силе вполне соответствовал средне-поздней шестой. Я, только создавший Формулу и пять оснований, благодаря трём аспектам даже без превращения в драголеона тянул на пик шестой.

При этом за прошедший год, благодаря тому, что зародыши аспектов в режиме нон-стоп продуцировали мировую ауру, постоянно поглощаемую Магической Формулой, мне удалось создать и шестое основание.

Теперь уже Формула стала главным источником моей силы, подвинув с этой роли аспекты до тех пор, пока их процент завершённости не поднимется. Но благодаря им я по прежнему мог перешагнуть через границу стадий, и моя начальная шестая легко соответствовала начальной, а то и средней седьмой.

На поле боя духовного мира находилось около сорока пяти тысяч Магистров. Сорок тысяч из них находились на четвёртых-пятых стадиях, не представляя для меня ровным счётом никакой угрозы. Где-то четыре с половиной тысячи были на шестых и около семисот — на седьмых.

Так что, хотя над большей частью войск трёх Мудрецов я мог доминировать без труда, тут было немало и тех, кто мог и меня самого прикончить. Тем более объединившись.

И так как моё появление привлекло немало внимания, почти сразу появилось и предостаточно желающих забрать голову взявшегося ниоткуда и вклинившегося в бой эльфа.

Настолько предостаточно, что, хотя я этого и не планировал, мне пришлось с первых же секунд боя активировать на максимум все три аспекта, чтобы хоть как-то выдержать обрушившийся на меня шквал заклинаний. Лев для укрепления тела, а чревоугодие с поддержкой понимания — по поверхности ледяной брони, чтобы поглощать и ослаблять вражеские энергии.